Константин Тарновский
г. Москва
Кто ты теперь, и кто дал мне право
помнить тебя и вспомнить еще один раз?
кто ты теперь?
с кем ты сейчас?
БГ
Август славен своим спокойствием и зрелостью. Спелой ягодой, набрякшей и готовой сорваться, висит он, завершая середину года. Все соки лета уже собрал он, и их терпкая нежность совсем скоро станет невостребованной, переливаясь через край и вырождаясь в гниение и гибель. В тишине августовского утра присутствует та особая напряжённость, которая отличает человека нервной профессии, оставшегося внезапно без работы. Все есть в августе, нет в нем только одного – беззаботности.
Локман и Бася вышли из дома очень рано. Локман закрыл дверь на ключ, потом закрыл двустворчатую калитку на висячий замок и взял Басю за руку. Они тронулись. Сначала слева и справа тянулся лес («я знаю эту птицу!.. слышишь, это дрозд»), через который едва пробивало солнце, затем появились участки – сонные, с еще не проснувшимися обитателями. Почти все калитки закрыты изнутри. Собаки не лают. Через триста-четыреста метров перед ними открылись серые железные автоматические ворота: товарищество закончилось. Теперь их опять впустил в себя лес – с ухоженной, черно-асфальтовой дорожкой, по которой разве раз в час проедет машина, а чаще днём – велосипедисты и мамы с колясками из окрестных Товариществ. Сейчас за все время движения по лесу они не встретили никого. Постепенно деревья расступились, а дорога расширилась. Теперь она была тоже асфальтовой, более старой, но и более широкой, сталкиваясь вскоре с перекрестком – и вот уже слышны стали первые машины, фуры, возящие бревна, кирпич, песок и щебень туда-сюда, помятые рабочие, говорящие на своём языке и самое основное – громадные трехметровые заборы, иногда каменные, иногда вымощенные причудливой плиткой и служащие отделению частных территорий. Дорога, петлявшая между этих заборов, казалась _уже, чем есть на самом деле, однако она постепенно расширялась, шла в гору и вывела наконец путников к Пятачку, непосредственно предшествовавшему Трассе. Здесь, на Пятачке стояли несколько машин барыг, хлебная лавка и величественная белая «маршрутка» – микроавтобус, раз в час привозящий из города рабочих и дачников. На такой же приехала вчера Бася. С момента, когда Локман повесил висячий замок на калитку своего участка, прошло пятьдесят пять минут.
Читать далее Ближе к осени