"Процесс"

Елена Боровик
г. Владивосток

– Почему вы позволяете своим детям рисовать на парте? – кричала на меня директриса школы.
А я была молодой учительницей. И любила детей.
– Мои дети не рисуют на парте. Мои дети любят литературу.
А я люблю детей. Самый сильный, на мой взгляд, аргумент казался неубедительным. Хотя если бы я произнесла это в какой-то другой ситуации, вопросы вряд ли бы возникли.
– Я предоставила вам класс с чистыми партами, а теперь на этой парте надпись! – эта фраза директрисы на самом деле подразумевала следующее: Дети не могут любить литературу.
Но мои дети любили литературу. А я любила их.
– Кто сидит на этом месте? – в гневе вопрошала директриса. Кто сидит на этом месте, где написано Iloveyou.
– Кирилл.
– Кирилл?! – раскаты грома. – Так вы не следите на уроке за ребенком группы риска?!
Читать далее Цветные карандаши

Евгений Пряничников
г. Великий Новгород

Долго ждать не пришлось. Как только Дерб постучал в ворота, он услышал, как открылась дверь дома. Во двор вышла женщина небольшого роста и, как показалось Дербу, приятная на вид. Она понравилась ему не столько внешностью, сколько тем, что сразу повела его к дому и, только впуская, спросила, кто он и зачем пришел.

– Просто… – упавшим голосом ответил Дерб и, стараясь подхватить ускользающую решимость, спросил, не слишком ли он поздно.
Но женщина в этот момент смотрела на забор, казавшийся снаружи почти новым, а ей изнутри, часто глядящей из окна, напоминавшим о том, как уже много лет назад они втроем, она, муж и брат, тащили огромный шкаф, из дома ее отца, который, как ни странно, был теперь единственным напоминанием о ее свободной девической жизни. Шкаф старел – старела и эта жизнь…
Читать далее Притча ни о чем

Инна Кадошникова
г. Краснодар

Она медленно шла по знакомой забитой улице. Сигарета, плеер, очки – стандартный набор того, кто хочет уйти как можно дальше от внешнего мира. По спине медленно сползала очередная капелька пота… Жара длинною в три недели набирала обороты. Жвачка прилипала к губам, а дым застревал в горле. Уже третью неделю она выкуривала не меньше трех десятков сигарет и постоянно думала… Что-то сломалось в ней этих чертовых три недели назад. Что-то перестало вращаться, стучать и работать в принципе. Неверно…все не совсем так… три недели назад какой-то внутренний рычажок действительно сломался, но гнить он начал уже года полтора назад. Сначала никто вокруг, а главное, она сама не замечали никаких признаков гниения…

Читать далее …Без внешних…

Сергей Ерофеев

Они уходили… Блеклые тени былой эпохи, последние рыцари. Те, кому плевать на золото и то, что за него покупается. Простите за грубость – их манеры тоже поблекли и начали расплываться густыми фекальными пятнами в бурой воде… Они уходили вдаль… куда-то вдаль, за мясистый бархатный занавес… кажется, к Золотому городу… хоть им и плевать на золото, как и на тех, кто ищет его…

Золотой идол всегда жесток… он не щадит… он уже захватил, закабалил этот мир, попрал тройскою унцией все цели и принципы, раскрошил все иные людские приоритеты в драгоценную пыль… и теперь, там, где правит желтый металл, им – мечтателям, более жить невозможно… и потому, они уходят со сцены, скрываются из поля зрения, исчезают за занавесом…

Нет, вовсе не золота ищут они, вовсе не золота жаждут их сердца.., и вовсе не золота они чают… Они собрались здесь лишь оттого, что это самая грань известного мира, самая страшная дыра, какую можно отыскать под солнцем, дыра, в которую не проникают золотые лучи дневного светила… Сюда привел их поиск земного рая, желание счастья, любви.., сюда привели их избитые добродетели и истасканные сентименты, сюда привела их прекрасная дама… ибо не золота жаждет рыцарь… Где дон Кихот? Кажется, был где-то справа…

Читать далее Облака шифона.